Быть собой. История знакомства №30

Мила и Алик были идеально совместимой парой с точки зрения используемого нами подхода. Идеальными в том смысле, что для крепкого союза, построенного на уважении, заботе, поддержке и развитии им достаточно было оставаться самими собой и друг другу нравиться. Это в теории. Но недаром Ричард Талер получил Нобелевскую премию за доказательство людской иррациональности, ибо на практике в тонкое дело отношений между людьми вмешивается немало дополнительных факторов.

Мила была моей давнишней подругой и одной из первых наших клиенток. Разведённая и с тремя детьми. У неё за плечами была нелёгкая жизнь и множество разных сайтов знакомств, неудачных свиданий, писем от американских полковников на ближнем востоке, откровенных жиголо, лысеющих ловеласов, ищущих бесплатного наслаждения у наивных и отчаявшихся дам, стариков, ищущих бесплатную сиделку на старость, и прочих курьёзов, никак не способствующих улучшению самооценки. И несмотря на то, что в каждой неудаче она винила себя, свой внешний вид, свой вес или свою манеру общения, она стойко продолжала верить, что сможет найти своё счастье. Это была добрейшая женщина, старающаяся всем помочь и обо всех позаботиться. Даже для нашего собеседования в рамках профилирования моя коллега не смогла вытянуть из неё удобного ей времени, ибо Мила до победного подстраивалась под неё.

Алик, напротив, был очень деловым и конкретным человеком. У него за плечами было два брака и одни внебрачные отношения, четверо детей и абсолютное нежелание под кого-то подстраиваться. Он сразу предупредил нас, что его работа предполагает ночные дежурства, которые его партнёрша должна принимать, что женщина должна быть с детьми, иначе как она его поймёт, его график и ритм и так далее. Это был весьма прямолинейный и категоричный мужчина, знающий, чего он хочет от жизни, и не готовый признать, что и у него могут быть чувства и прочие слабости.

Они договорились встретиться в центре города. Это было уютное кафе чётко посередине пути между их домами. Каждый, конечно, планировал облегчить другому жизнь и обратную дорогу домой, каждый был готов подстраиваться до конца, и в итоге им пришлось сойтись на чем-то среднем. А в кафе Алик с искренним интересом смотрел на слегка растрепанную от спешки, но по всем правилам одетую и накрашенную, удивительно мягкую и чувственную женщину, немного испуганно и в то же время изучающе смотрящую на него. Казалось, она пыталась предугадать и считать все его настроения и мысли, чтобы непременно соответствовать и понравиться. Мила действительно пристально изучала Алика, пытаясь понять, с какой стороны ждать подвоха и как не испортить всё сразу. Это был приятный немолодой мужчина с правильными чертами лица и удивительно хорошей осанкой - будто аршин проглотил. На первый взгляд он выглядел нормальным. У неё был слишком обширный опыт неудач, поэтому хотелось сразу избежать пустой траты времени... Хотя в успех этой идеи не особо то и верилось.

Разговор был осторожным, слегка напряжённым, но всё же захватывающим. Они обнаружили множество схожих интересов, одинаковые взгляды на мир и даже вполне сочетающиеся хобби. Я не была уверена, что до знакомства с Аликом у Милы были эти взгляды, хобби и увлечения, но Мила уверяла, что были, всю жизнь, и она просто стеснялась в этом признаться и не находила времени этим заняться, зато всегда мечтала. И именно воплощением её мечтаний они и занялись. Оказывается, она с детства мечтала научиться танцевать, а Алик уже давно занимался танцами. А ещё он планировал поехать по делам в Китай, в то время, как Мила уже давно мечтала освоить китайский, но не решалась, ибо не верила в свои языковые способности. А ещё он любил проводить отпуск в северной Италии, а ещё... В общем, глаза у Милы загорелись.

Алик подходил к делу прагматичнее. Он осознавал, что и без отношений может прожить, но с ними лучше, а не то он совсем одичает. При этом, после трёх серьёзных отношений он уже прекрасно понимал, что ему в отношениях нужно, а что нет, где какие нужны границы, а где какие уступки. Он четко знал свой список требований к потенциальным избранницам, знал, что может предложить взамен и был готов к жёсткому отсеву. Зачем тратить своё и чужое время, если не всё устраивает? Мила пока что проходила по всем пунктам, что его несказанно радовало: она ему и без пунктов нравилась. А ещё она была удивительно заботлива: казалось, она думала о себе в последнюю очередь, и очень мило пыталась это скрыть. Поэтому в конце свидания он решился на весьма важный шаг: пригласил её на танцы в свою студию, куда ходил последние лет двадцать.

Первое пробное занятие прошло успешно. Алик хвалил то, как плавно она двигается, как чувствует движения. На следующий же день Мила сорвалась по магазинам в поисках юбки и туфлей для танцев. Она не могла решить, какая из тех, что ей понравились, лучше, поэтому на всякий случай купила четыре разные, чтобы потом разобраться по ходу. Две были ну очень красивые, но хуже скрывали её живот. Другие две были лучшим камуфляжем. По тому же принципу она не могла определиться и с туфлями, но решила, что в крайнем случае подарит их младшей дочке. Главное, чтобы дети не сразу узнали, что она столько купила, а то начнут осуждать. Потом, по ходу дела подарит, незаметно.

Естественно, на второе занятие она прибежала во всей красе и в какой-то старой юбке, ибо дома выяснилось, что полнят её все обновки, да и вообще всё плохо и Алик непременно больше не захочет её видеть. Алик, впрочем, не заметил ни живота, ни юбки. Или, сделал вид, что не заметил. Он галантно приобнял Милу за талию (которой, по мнению Милы, у неё уже давно не наблюдалось) и повел её на очередной круг танго. 

Он поражал и очаровывал одним своим присутствием. Он делал всё иначе, так, как Мила не отваживалась даже в своих самых смелых мечтах. У него был внутренний стержень, своё мнение, которое он не боялся высказывать. Взять хотя бы, как он переходил дорогу: смело и уверенно, что он прав, и все остальные должны это уважать... И другие останавливались и пропускали его. А как он рассуждал... Всегда уверенно и разумно, логично и обосновано. Казалось, он разбирался во всём на свете, при этом если он какой-то темой не владел, то без малейшего чувства вины, в этом признавался.

- «Ты знаешь, он такой хороший, такой чудесный! Он мне сразу место в шкафу выделил, чтобы я могла вещи оставлять, когда у него ночую, и половину полки в ванной!» - изумлённо признавалась Мила, - «вот, только... Он мне сказал, что жениться не планирует».

- «В смысле, не планирует?» - удивилась я. Идти на два часа консультаций и ждать человека с идеально гармонирующим типом личности ради краткосрочной интрижки не будешь...

- «Ну, он рассказывает, как мы теперь вместе и в отпуск поедем, и куда переедем на пенсии, а жениться, так, чтоб всё официально, не будет, и совершенно спокойно мне в этом признаётся! Без малейшего зазрения совести, представляешь? Мол, он там уже два раза был и больше не хочет.»

- «А оно тебе самой надо?»

- «Что?»

- «Замуж. Ты, вроде, тоже там была».

- «А вот я хочу, чтобы он за мной бегать начал и меня замуж упрашивать!» 

Идея влюбить в себя Алика крепко поселилась в её голове. Поэтому продолжение нашего разговора не заставило себя ждать. И это при том, что с моей точки зрения всё и так было хорошо: они регулярно встречались, ужинали, ночевали, проводили вместе время и даже планировали вместе, какую мебель надо дозакупить, чтобы Миле было комфортнее дома у Алика. Я искренне не понимала, чего ещё можно хотеть. Алик, видимо, тоже. Но что я, что Алик - оба интроверты, а, значит, наша голова работает иначе, чем голова Милы.

- «Алиса, он утверждает, что не верит в любовь!!! А как мне его в себя влюбить?»

- «Не знаю», - честно ответила я, - «а зачем тебе?»

- «Чтобы он меня замуж позвал!»

- «Просто будь собой».

Мила - тот самый "клиент", активно скупающий пособия вроде "как стать стервой", "как выйти замуж за миллионера" и "как сделать так, чтобы муж носил тебя на руках", выполняющий их предписания недели две, а потом решающий, что она всё равно безнадёжна. Полку с прочитанными пособиями я у неё дома видела сама, но вот одолжить пару книжек ради ненаучного интереса я так и не отважилась. Если всё это подытожить, то Мила из тех, кто по какой-то странной причине уверена, что если она просто будет собой, то ни один мужчина на неё не посмотрит, а поэтому, даже понимая, что всю жизнь так поступать сил не хватит, она будет пытаться и стремиться показать себя такой, какой она бы мечтала быть, но ни за что не такой, как есть. Вот и сейчас она смотрела на меня по-детски исподлобья, слегка недоверчиво, ибо как я могу ей советовать такой бред: просто быть собой. Другого бреда я посоветовать не могла.

Я повторила ей то, что она и так наверняка слышала на консультации: как будут развиваться её отношения с Аликом, если они просто будут вести себя нормально, делать то, что они всегда делают. Потом по её просьбе повторила ей вкратце описание Алика.

- «То есть, я должна говорить ему, что он прав, и заботиться о нём...» - подытожила Мила, и с надеждой уставилась на меня.

- «...Потому что обычно ты споришь, требуешь, чтобы он соглашался с тобой и заставляешь его бегать вокруг тебя, предугадывая твоё каждое желание?»

- «Увы, нет...» - мечтательно вздохнула она.

- «Вот и оставайся самой собой».

"Несолоно хлебавши" в плане практических советов по соблазнению, Мила перестала меня расспрашивать на эту тему. Она ушла с головой в эти отношения, в танцы и в искусство соблазнения и убеждения, твердя себе, что ни за что не должна влюбиться, и что Алик - это просто тренажёр, раз не делает ей предложение руки и сердца. Она старалась быть той самой роковой, оставляющей впечатление женщиной, о которых пишут в романах и снимают кино. Но всё равно умудрялась помогать Алику, как только появлялся на это повод.

Алик же вел себя, как "старый солдат, не знающий слов любви": старался позаботиться о себе самостоятельно и очень настороженно принимал помощь от Милы. Ему казалось, что стоит ему позволить ей сделать что-то ради него, как он тут же будет ей обязан, что она, как и его предыдущие жены, возьмёт его в оборот и будет прогибать под себя, лишая его остатков личного пространства. Знай он про коварный план Милы заставить его попросить её руки и сердца, он бы уже давно оборвал все контакты.

К счастью, он этого плана не знал, а Мила всё равно ему не особо следовала. Вопреки своему же решению рассматривать Алика исключительно как тренажёр, Мила влюблялась всё сильнее и сильнее, а потому стремилась сделать всё, чтобы Алику было хорошо. Алик, совершенно не привыкший к "хорошо", недоверчиво смотрел на это новое явление и даже пытался отбрыкиваться. Мол, он и сам справится, и всегда справлялся, и с какого перепуга Мила всё это делает. Он совершенно искренне чувствовал себя ей чем-то обязанным, при этом, совершенно не понимал, чем, ибо Мила вообще ничего не просила в замен, а только по-детски радовалась каждому его знаку внимания. Это было нелогично и потому пугало. Она умудрялась нарушать выставленные им границы и договоренности, по сути, не нарушая их. Одним фактом своего присутствия. При этом, она соглашалась на все его условия, соглашалась с его мнением... Но он всё равно ощущал, что он не прав, и он не мог понять, почему. И в какой-то момент он наконец расслабился.

Он принял как данность, что Мила просто сама по себе такая нелогичная и чудесная. Он принял как данность, что она ничего не просит взамен, и уговорил себя, что если ей что-то понадобится, то, как и любой разумный человек, она попросит. И он расслабился. А "расслабился", в его исполнении означало своего рода смену приоритетов: больше не нужно было, как заведённому, писать ей что-то каждый божий день, а в случае усталости можно было бы обойтись лаконичными "да" и "нет", можно было перестать постоянно думать, что Мила от него что-то ожидает и можно с головой погрузиться в его обычные дела на работе, тем более, что его бизнес-партнерша снова умудрилась подписать какое-то идиотское соглашение, по которому они покупали дороже, чем продавали.

Естественно, Мила моментально заметила смену настроя, и, как любая нормальная женщина, весьма по этому поводу расстроилась. В её понимании это было ещё одним подтверждением её собственной ущербности. Поэтому вопреки логичным ожиданиям Алика, она совершенно ничего ему не сказала, продолжая страдать в одиночестве и как мантру твердить себе, что он только тренажёр, покуда кто получше не подвернётся. И поступать так, как поступила бы гипотетическая "идеальная" Мила: говорить только о хорошем, улыбаться и всегда быть красиво одетой. Пока её терпение всё же не закончилось.

Последней каплей для неё было знакомство детей. Инициатива, как ни странно, исходила от Алика, и Мила восприняла это как признак серьёзности его намерений: зачем знакомить с детьми, если не планируешь долго общаться? Вскоре четверо его детей и трое Милиных, а также их родители-одиночки гордо сидели за огромным столом одного из уютных и славящихся хорошей кухней ресторанов города. И Алика внезапно словно подменили. В присутствии детей он вел себя так, будто Мила была всего лишь одной из его знакомых или бизнес партнёров. Дежурный поцелуй в щёчку, словно давнишней подруге, подчёркнутая холодность и дистанция, совершенно нейтральные разговоры. Мила чувствовала себя так, будто её только что окунули в ушат с холодной водой. Да кем он себя возомнил, а главное, кто же она для него на самом деле? Просто удобная дама для приятного времяпровождения тогда, когда это ему выгодно? Бесплатная проститутка? Кто-то, об кого смело можно вытирать ноги в присутствии её же собственных детей? А она, как всегда, дура, и слюни распустила, и уши развесила... Какие только эпитеты про себя саму ей не приходили в голову, и пока она еле выдерживала дежурную улыбку за столом, и пока рыдала в подушку дома, и пока требовала с меня умного психологического объяснения такому его поведению. Она клялась больше никогда не отвечать на его звонки и с ним не общаться. 

- «А ты ему хоть сказала, что он не прав?» - поинтересовалась я.

- «Ты же сама говорила, что он всегда прав!» - огрызнулась Мила в ответ.

- «Не представляю, как можно быть правым, проявляя такое неуважение... Здесь же речь об общечеловеческих отношениях. Ты же женщина, а не табуретка какая...»

- «И ты предлагаешь ему так вот и сказать?»

- «Я бы сказала. Но на то я и холерик.»

Мила холериком не была. Она так и не дала однозначного ответа, сказала она ему что-то, или нет и, главное, как, но общение всё же продолжилось. Из танцевальная студия готовилась к соревнованиям, и дабы всех не подставлять Мила продолжала туда ходить.Более того, в итоге она продолжила и встречаться с Аликом вне танцев. Разница была в том, что теперь она совершенно искренне рассматривала эти встречи как способ поддержания здоровья и боевой формы. Ей внезапно стало глубоко наплевать и на свой план заставить Алика просить руки и сердца, и на самого Алика, и уж тем более на его мнение. Она продолжала быть вежливой и приветливой, но при этом оставалась крайне холодной.

И в этот раз уже Алик почувствовал себя ненужным. Вроде бы всё было так, как он и хотел: без лишних эмоций, без ожиданий, стабильно и предсказуемо. Но неправильно. Он же сам говорил, что совершенно не знает, что такое любовь, что никогда ничего такого не чувствовал, а сейчас чего-то явно не хватало. Он проанализировал всё, что произошло, разложил по полочкам, привёл в порядок мысли, и был вынужден признать, что не хватает именно Милы: той, старой, которая была доброй и тёплой. Да, она сама виновата, что ожидала от него того, чего он не мог ей дать. И сама виновата, что строила какие-то иллюзии. Но сейчас иллюзий и ожиданий не осталось, а без них Мила была уже не та. Он ещё раз посмотрел на факты, и факты говорили, что ему нужна именно она. За всю его уже внушительную жизнь у него ни с кем не было такого взаимопонимания и такой гармонии. И чёрт побери, это стоит того, чтобы за это побороться.

Он снова бросил все силы на то, чтобы добиться расположения Милы. Он писал ей сообщения, он провожал её до дома, он извинялся каждый раз, когда не мог ей уделить достаточно времени. И нет, в итоге они так и не поженились. Но когда они выиграли соревнование по танцам, Алик официально представил Милу своим детям как свою спутницу жизни.

Я не знаю, поженятся ли они. Ещё до знакомства с Аликом Мила не раз говорила, что конкретно брак ей сто лет не нужен, а нужно крепкое мужское плечо и компания на старость. Я так же не знаю, будут ли они на самом деле вместе до старости. Но, как и прописано в наших конспектах по S-теории, Мила с Аликом на удивление гармоничная пара, они трепетно заботятся друг о друге, помогают друг другу с детьми и понимают друг друга поистине с полуслова. А главное, оба научились быть друг с другом самими собой, не бояться ни собственных эмоций, ни собственных действий.