Вместе. История знакомства №44

Это история, которая начинается почти абсурдно, но заканчивается вполне даже нормально. И началась она с того, как нам позвонила одна весьма респектабельная дама. Она прошла собеседование под флагом "я просто хочу побольше узнать о себе", выслушала всё про себя и начала издалека заводить наводящие вопросы: а как мы ищем партнёров, а как мы определяем совместимость и так далее.

Интервью "повезло" делать мне, поэтому когда незаметно пролетел час, а потом ещё четверть, и ещё, я понимала, что хочу только одного: свободы и свежего воздуха. Профайлеры тоже люди. Дама же продолжала уточнять всё новые детали в непобедимом стиле "конечно, всё, благодарю... А вот ещё малюсенький вопросик". В итоге я позорно бежала, сказав, что дальше никак, у меня следующее собеседование. Дама не только не обиделась, но и даже пообещала ещё писать. А через час написала и спросила, возьмём ли мы её сына. Она бы нам всё про него рассказала, мы бы определили его тип личности и нашли бы ему милую девушку, а уж она, мать, проследила бы, чтобы всё выглядело естественным образом и как будто они встретились случайно.

«Ирина Яковлевна, я могу его лично собеседовать, и если он сам захочет, мы ему начнём искать пару.» - написала я в ответ.

Ирина Яковлевна некоторое время настаивала на том, чтобы сына не вмешивать, грозилась, что мы так лишимся прекрасного клиента, а уж у неё то есть связи, и уж она то нам может и очень хорошую рекламу сделать... Но в итоге она согласилась на наши условия и даже заранее оплатила собеседование своего сына, попросив только дождаться, когда же она его уговорит.

Ждали мы полтора месяца. Потом с нами связался некто Даниил, который представился как сын нашей клиентки, которая уже оплатила его собеседование. Даниил был высокого роста, немного сутул и немного взъерошен. Бледная кожа, ясные, пристально изучающие нас глаза и спортивное худи уже сами по себе говорили о его типе личности. Во время интервью он с интересом смаковал вопросы коллеги, но отвечать старался честно.

После того, как он узнал свой тип личности, Ирина Яковлевна оплатила дополнительную консультацию у меня, на которую явилась на экране вместе с сыном. Она была возмущена, что сыну "диагностировали" страх близости и отношений, и что он у неё нормальный.

- «Очень даже нормальный», - подтвердила я, - «у меня родной отец точно такой же, и, как видите, у него есть и я, и ещё сын».

- «А как же страх близости?» - с еле теплющейся надеждой в голосе уточнила Ирина Яковлевна.

- «А он и правда есть, потому что своим близким Даня простит абсолютно всё, и поэтому он очень внимательно следит за тем, кто ему может стать близким. Более того, хотя это и не совсем корректно, я про себя называю это страхом близости с идиотками и стервами...»

Даниил не удержался и захихикал. Ирина Яковлевна расслабилась. Идиотку и стерву она и сама бы ему не пожелала. Остаток времени мы посвятили обсуждению их взаимодействия, ибо S-теория так же эффективно применима и к проблемам "отцов и детей", как и к отношениям. Под конец я сообщила, что у нас уже есть на примете девушка для него, но это я бы предпочла обсудить с Даниилом без мамы.

- «Это потому что я "депрессивная"?» - возмутилась Ирина Яковлевна, и тут же, не давая мне ответить, продолжила, - «ну и не надо, не очень то и хотелось! Даня у нас взрослый, и я не дура, понимаю, что у него своя жизнь есть... Где я ему не буду больше нужна... Ну и ладно! Заживу, наконец, для себя и в своё удовольствие! Общайтесь, молодые люди, общайтесь, а я, если что, всегда рядом, всегда помогу...»

Подходящим человеком для Даниила была Марина. Это была очень бойкая, очень активная и невероятно энергичная девушка с короткими, лишь бы не мешались, волосами, цепким взглядом и жаждой приключений. Марина сама про себя часто говорила, что бешеной козе семь верст не крюк. По крайней мере, на одном месте ей сидеть было очень сложно. На одном месте, в одном городе, в одной стране... И она прекрасно осознавала, что её напор далеко не каждый мужчина выдержит. Каждый раз она давала себе слово сбавить обороты, вести себя поспокойнее, остепениться, как и подобает взрослой и серьезной женщине, но каждый раз вселенная решала иначе, что-то происходило: аврал, пожар, ураган, любовная драма или ремонт у родителей, и Марина снова срывалась спасать мир.

Сейчас ей предстояло спасти одного конкретного мужчину. Но ни этика, ни профессионализм, ни банально здравый смысл не позволяли нам ей об этом сказать. Она одобрила Даниила, Даниил её, они договорились о встрече и даже оба на неё пришли. Наше дело было сделано, дальше за дело брались судьба и совместимость их характеров.

Даниил не ждал ничего хорошего от этой встречи, и согласился на неё только ради того, чтобы мама отстала, поэтому то, что в жизни Марина выглядела так же, как на фото его удивило. А потом они заговорили, и он и сам не заметил, как его затянуло, подхватило потоком и понесло куда-то, а самое интересное, что он был даже не против. Марина словно самим своим присутствием что-то в нём "включила", и вот уже и он стремился щегольнуть знаниями и даже похвастаться приключениями. Периодически он пытался вынырнуть и попытаться осознать, что же происходит, но Марина каким-то образом являла ему всё новые и новые грани себя, не вписываясь ни в какие рамки и ни в какие классификации. Это завораживало, как когда смотришь в калейдоскоп, который каждый раз выглядит по-разному, но каждый раз красиво. Она была совершенно безбашенная, невероятно энергичная, а главное очень умная - это он таки разглядел. Умная, но при этом она своим умом не кичилась. Зато диалог получался на удивление захватывающим. Умные замечания, референции к учёным или философам и заметки из личного опыта парадоксальным образом чередовались с весьма интимными откровениями и умилительно пошлыми шутками. Кто-то другой так умилительно не смог бы, выглядел бы глупо, а у Марины как-то получалось всё уместно.

Марина понимала, что её несёт. Сколько раз она обещала себе, что будет притормаживать, но это казалось совершенно невозможным. Столько всего надо было и узнать, и рассказать. Даниил был этакой шкатулкой с секретом. Возможно, внешне неказистый, но чем дольше они разговаривали, тем интереснее ей становилось. Слой за слоем он раскрывался ей, и более того, его совершенно, казалось, не смущал её напор. У нее даже было кощунственное чувство, что этот напор ему нравился. А потому, не долго думая, она решила, что отношениям быть.

Вот и сейчас у Даниила с Мариной совпадали не только взгляды на жизнь и ценности, но и казалось, что они чудесным образом друг друга дополняют, будто две шестерёнки. И такое совпадение по всем параметрам их обоих искренне поражало.

Марина рядом с Даниилом становилась будто бы спокойнее, упорядоченнее. Мир вокруг неё каким-то неведомым образом устаканивался, успокаивался, все вещи вставали на свои места и Марина вдруг начинала понимать, а куда ей собственно надо двигаться дальше. Даниил же как-то сам по себе становился смелее, безбашеннее, решительнее, словно заражался её доверием миру. Рядом с ней всё казалось возможным а все цели достижимыми. Удивительнее всего было то, что, несмотря на все перемены, Даниил не чувствовал рядом с ней опасности.

Марина, как правило, сваливалась, как гром среди ясного неба, придумывала какую-нибудь гениальную с её точки зрения идею, совершенно не церемонясь, цепляла Даниила за шкирку и тащила за собой, ни разу не поинтересовавшись, а хочет ли он этого. Он и сам задавал себе этот вопрос и замечал, что он даже и не против, и это его изумляло. Он больше не узнавал сам себя, но был вполне доволен происходящим. Не узнавала его и Ирина Яковлевна. Сын был её целью и приоритетом по жизни, ради него она была готова на немыслимое, но некоторые вещи были за гранью её возможностей. Она искренне недоумевала, как так он не несётся по жизни, как она, почему не предпринимает что-то, не предпринимает для себя, почему выжидает неизвестно чего, и чего же он выжидает. Сейчас же ей казалось, что он наконец проснулся, наконец готов что-то делать, что-то в жизни менять. Вот что значит грамотная невестка!

Даниил тоже не вполне понимал, как он так заразился Марининой вечной активностью. Оно как-то само собой получалось. Марина прибегала с горящими глазами, прерывающимся дыханием и еле поспевая словами за мыслями выдавала ему какую-нибудь очередную гениальную идею, которую непременно надо выполнить сейчас, или никогда, ибо потом будет поздно и вообще ни о чем, но она сама начнет и от него требуется только рядом постоять. Внезапно раз уж он стоит рядом, то что бы ему что-то не подержать, а потом и не покрутить, а потом ещё что, и внезапно Марина уже была готова сорваться дальше, а Даниил обнаруживал себя по уши в деле без какой-либо возможности выбраться. Он долго пытался отследить момент, когда именно его втягивали в очередное приключение, но пришел к выводу, что это всё равно происходит без его участия. Марина просто решала, что что-то будет именно так, а он будет в этом играть такую-то роль, и противиться было бессмысленно. Поэтому он научился с этим жить и не давать Марине переключаться и сбегать посреди дела.

Рано или поздно это было неизбежно, ведь даже самые неугомонные люди рано или поздно устают. Устала и Марина. Она устала от бесконечных попыток втянуть Даниила в свою жизнь, от постоянного теребения, дергания его, чтобы он не отставал. Она устала объяснять ему, почему надо что-то сделать и непременно сейчас, почему время - деньги, и вообще tempus fugit. Она заметила, что он позволяет ей носиться, как белке в колесе, а сам стоит рядом и вальяжно наблюдает, как она ради него старается. Хоть бы помог, что ли! Но просить об этом она тоже устала. И в который раз она задумалась, а зачем ей вообще нужен мужчина.

Такие фазы у Марины рано или поздно случались с каждым молодым человеком. Как многие "приличные девушки", она искренне полагала, что мужчина должен быть сильнее, надёжнее, что он должен решать проблемы и, главное, они с ним должны всё делать вместе. 

Поэтому даже сильный и надёжный мужчина за ней попросту не угнался бы, а Даниил по своему типу личности на это и не претендовал. У него были свои сильные стороны, и он действительно мог состязаться с Мариной в скорости ума или силе упрямства, но явно не в тех проявлениях, которые приписывает мужчинам общественное мнение. Это как требовать от Ивана-дурака вести себя как людоед Шрек: в первую очередь бессмысленно. И, немаловажно дополнить, что даже при наличии такого идеала, Марина, в силу того же типа личности, останется прекрасно самодостаточной и независимой.

Итак, у Марины начался конфликт. Всё усугублялось тем, что рядом с Даниилом ей было действительно комфортно и уютно. Она прекрасно понимала, насколько ответственнее он её сделал насколько последовательнее и рассудительнее. Но и всё, чего он добился, было, казалось, благодаря ей. Да что бы кто ей так в её молодые годы помогал! И в раздумьях, почему же она хоть и в отношениях, а одна, Марина пустилась в нелегкий путь по психологам, в том числе и из нашего клуба. 

Как ни странно, самым лучшим психологом оказалась именно Ирина Яковлевна. Она в Марине души не чаяла, принимая её за второго ребёнка, и старалась только лишний раз не навязываться. Но то, как почти невестка подавлена, Ирина Яковлевна заметила сразу. Слово за слово и за пирожком с чаем Марина разговорилась.

- «Ирина Яковлевна, вот, как вы его мотивируете?»

- «Я? Страшно и неэтично, что смерти он моей хочет.»

- «О, Господи...»

- «Не спорю, у тебя это гораздо лучше получается. Я как раз тебя спросить хотела, как.»

- «То есть, его мотивировать безнадежно?!»

- «Смотря на что...»

- «Ну, семья же вроде вместе всё должна делать... Если он на это дело решился, то почему его так тяжело на это вместе вытаскивать? Всё же на мне висит!»

- «А до этого на мне висело. Ты уж извини, родная, что я его так криво воспитала. Но, с точки зрения жизненного опыта скажу тебе так. Вам же хорошо друг с другом? Так, может и не обязательно это всегда вместе? Вместе быть не означает вместе всё делать. В туалет, прости Господи, вы же не вместе ходите.»

- «Так иначе всё на мне одной висит!»

- «А, может, тебе просто нужно попроще ко всему относиться? Я тебя очень люблю, как дочку, и поверь мне, я всю жизнь так жила, что на мне всё висело. Расстанетесь вы или нет, оно на тебе и дальше висеть будет, но так хоть возможность появится, чтобы вы хоть часть всего делали вместе».

Ирина Яковлевна ещё долго с ней разговаривала, после чего Марина долго размышляла и почти успокоилась. Потом она написала мне сообщение с вопросом, знаю ли я другие пары с такими типами личности.

- «Знаю, аж две пары.»

- «И у них всё хорошо?»

- «В каком плане хорошо?»

В итоге мы всё же созвонились. Марина по возможности понятно изложила суть своих претензий и недовольств, и ещё раз спросила, а что там с моими знакомыми парами.

- «Одна пара развелась. У них был тот самый гостевой брак, дети были на ней, с папой виделись по выходным. Её это не устраивало. Теперь ей никто не нужен, дети на ней, и они точно также видятся с папой по выходным».

- «А что изменилось?»

- «Полагаю, её статус. Она свободна выбирать кого хочет и у неё больше нет перед ним обязательств. Только вот не выбирает».

- «А вторая пара?»

- «А они вместе. В те моменты, когда она не срывается в очередное путешествие. Она носится по всему миру, а потом всегда возвращается к своему мужу. И тогда они вместе ходят в гости к нам или с нами куда посидеть.»

- «Она и ездит?!» - изумилась Марина.

- «Да, ей такой стиль жизни больше подходит и тем радостнее каждый раз воссоединения».

Марина задумалась ещё больше и пообещала попробовать такой подход. Через три месяца она написала, что попробовала, и что в их жизни ничего не изменилось, кроме её собственных установок. Она выбросила прочь как иллюзию о том, что существует какая-то эфемерная идеальная семья, так и иллюзию о том, что ради семьи всем надо непременно жертвовать. Она сама же призналась, что жизнь так стала гораздо проще.